ИЗПОЛЬЗОВАНИЕ СРЕДСТВ МИНЕРАЛЬНОГО

ПРОИЗХОЖДЕНИЯ В ЭТНОМЕДИЦИНЕ КУБАНСКИХ КАЗАКОВ

(В КОНТЕКСТЕ ОСВОЕНИЯ КАЗАЧЕСТВОМ ТЕРРИТОРИИ КУБАНИ)*

  Тот факт, что любой этнос, проживая в какой-либо естественной среде, испытывает на себе её воздействие, является общепризнанным. Сложившиеся под влиянием географической среды формы и типы традиционной культуры, несмотря на их устойчивость и даже некоторую консервативность, при изменении окружающей природной обстановки реагируют на воздействие географических факторов. Это случается, например, когда та или иная группа этноса оказывается (в результате различных историко-социальных причин) в другой географической зоне.

  Освоение русским и украинским казачеством и крестьянством территории Кубани – пример таких взаимоотношений между человеком и природной средой, результаты которых явились ощутимыми не только для хозяйственной деятельности, но и для этнической культуры.

  С.Сергеев-Ценский сравнивал казаков, переселенных на Кубань стеречь русские рубежи с живой изгородью, колючими кустарниками, которые «способны укореняться быстро, расти густо и стоять ежами, распустив во все стороны крепкие колючие шипы…. Они подымаются сплошной колючей стеной, и продраться сквозь них ни пешему, ни конному невозможно» (1, с. 17). Способность «укореняться быстро» в иных природно-географических условиях – одна из важнейших черт казачества, которая позволяла ему не только адаптироваться к внешней среде, но и активно развивать свои адаптационные способности, создавая тем самым новые формы этнической культуры.

  В процессе адаптации к новым природно-климатическим условиям казаки (на первых этапах освоения Кубани) сумели сохранить свои традиционные занятия. Как отмечал Редерик фон-Эркерт «условия местности дали им возможность сохранить старые элементы казачества... (они занимаются, например, рыбною ловлей, мореходством и охотой)» (2, с. 69). Однако некоторые традиционные промыслы (например, пчеловодство) из-за иных климатических условий приживались плохо (3, с. 107). Со временем же по берегам кубанских речек, где обосновались переселенцы «всюду пошла богатая растительность», появились сады, которые «густотою и роскошью листвы ясно говорят, какая богатая почва залегла в этих местах и что со временем может извлечь из неё разумный труд человека» (4, с. 43). Скотоводство, доминирующее первоначально, уступило свои позиции земледелию. «Просторные пастбища заменились у них [у кубанских казаков – С.М.] теперь огромными плодородными хлебными полями, что указывает на громадный прогресс» (2, с. 69). По словам И.Д.Попко «новый земледельческий быт» постепенно вытеснил быт устарелый, «опадающий лист с дерева» (скотоводство, охоту, рыболовство) (3, с. 73 – 74).

  Оценивая «цивилизирующий» вклад восточнославянских поселенцев в освоение Закубанья Н.А.Вишневецкий отмечал: «Кубанский казак и русский мужик понастроили десятки, сотни тысяч домов по лицу Закубанья, проложили дороги в непроходимых местах, провели даже «чугунку» через самую каменную грудь Кавказского хребта, связав великое Хвалынское, Черное море с дорогою для них Матушкою Россией, и живут себе припеваючи в мире и тишине, достатке и изобилии под могучей защитой и ласковой опекой своей великой Отчизны» (5, с. 33).

  Между тем, необходимо отметить, что условия жизни первых поселенцев на Кубани были далеко не благоприятными. Вот что писал кубанский историкП.П.Короленко в книге «Черноморцы», со слов запорожца-переселенца: «Як попрыходылы мы на цю землю, то пусто було скризь… Трудно було сперва жыть на Черномории. Люды прыйшли з далекой стороны пообдыралысь, знемощилы и зовсим обиднялы. Кругом убожество, болисть прыкынулась, а тут щей до службы прыпынають, до всего докопуюця: щоб кинь був добрый, мушкет справный, шабля гарна, тай спис чистый. Всю ту збрую казакы на свий кошт справлялы. А службы й кинця не було, служы покы й здужаешь» (6, с. 269).

  «Из болот, облегающих край с трех сторон и загроможденных сорными, разлагающимися на корне растениями, – писал кубанский историк И.Д.Попко, – отделяются тлетворные вещества, производящие желчную лихорадку, на казацком языке "корчей", на черкесском "тхегхау"» (3, с. 39), «горячки, цынгу и рожистые воспаления лица» – указывал О.Серафимович (7). Периодически здесь свирепствовали «черные болезни» – холера и чума, а также скарлатина, корь, оспа, случалась и проказа, по-местному «крымка». Немало горя принесла на Кубань чума. Так, в 1799 году на Черномории она унесла значительное количество «человеческих жертв» и борьба с нею стоила больших средств (8, с. 575). По мнению И.Д.Попко атмосфера и народное здоровье подчинено было влиянию ветров. Так северо-восточный ветер «производит летом расслабление и отвращение от труда на воздухе, а зимою посылает катары, колотья, ревматизмы». Под влиянием юго-западного ветра возникают лихорадки, горячки, рожистые воспаления лица (3, с. 36). «Туманы бывают столь густы, влажны и клейки, сто я находил нередко спадавший вниз туман на дерева, траву, былие и самую землю, похожим на желе или студень, имеющим вязкое и клейкое вещество, отчего у здешних жителей закрываются на поверхности кожи поры» – пишет анонимный автор (9). В летний зной «в самый полдень при жаркой атмосфере поднимается из камышей синяя мгла, подобная тому чаду, какой выходит из угольев, несовершенно перегоревших, и, мало-помалу распространяясь, приближается к селениям, и люди, вдыхая в себя сию мглу, получают сильную боль головы и самые обмороки» (10, с. 71).

  Осенью и весной тысячи жизней уносила малярия («лихорадка», «лихоманка», «корчий», «пропастныца», «напастныца», «трясуха», «трясучка», «гнетуха», «злюка», «пестуха»). Способствовали этому теплый климат, создававший наиболее благоприятные условия для существования и размножения переносчиков и возбудителей малярии – комаров-анофелес, а также наличие множества лиманов, ериков, болот.

  В Закубанье от «корчия» (по свойству болезни «корчить» больного) вымирали, целые казачьи семейства, особенно же страдали первые поселенцы: их смертность была настолько велика, что правительство вынуждено было во второй половине XIX в. расселить оставшихся жителей 14 станиц Нагорной полосы по другим селениям Закубанского края (11).

  Лихорадка (малярия) свирепствовала на Кубани вплоть до 30 – 40 годов XX века, особенно в осеннее и весеннее время, унося ежегодно тысячи жизней. Мужчины чаще подвергались малярии, чем женщины, так как чаще находились в болоте, камышах (косили, ловили рыбу) (12, с. 175). Коренные жители, казаки страдали от болезни меньше, чем иногородние, как люди, освоившиеся с климатом (13, с. 139). У путешественников, попадавших в первый раз в столицу войска г. Екатеринодар, сочувственное недоумение вызывал болезненный вид его жителей, измученных малярией: "Новоприезжего даже поражает отсутствие в городе свежих и здоровых наружностей: ему повсюду встречаются желтые, худые, болезненные лица. На улицах часто встречаешь исхудалых казаков с болезненным выражением лица, идущих медленно и с оханьем. Дамы екатеринодарские тоже не отличаются здоровым видом: желтизна лица и синева под глазами очень распространены между ними" – сообщает один из источников (10). Об этом писала и Н.Д.Торен, побывавшая на Кубани, в Белореченском районе в 1931 году: "Изумительно красивые широкие улицы станицы, похожие на огромный парк, тонули в зелени; из-за деревьев не видны были хаты; в садах было полно фруктов, арбузов и дынь; колхозники имели вкусный белый хлеб, но почти каждый житель этой станицы был болен малярией: лица у них были бледные, изможденные. Весь состав экспедиции тогда также переболел малярией" (14, с. 134).

  И только акклиматизировавшиеся потомки украинских и русских переселенцев стали менее подвержены лихорадке (11).

  В 1821 году на Черноморию налетела в несметном количестве саранча, истребившая не только хлеб, но и травы, а в 1845 году саранча уничтожила хлеб у казаков и черкесов. Неурожаи были в 1819 – 1821 годы. Неурожайным был и 1831 год. А 1833 год назван «черным», голодным годом. В 1834 году – снова неурожай. Неурожайными были 1850, 1856 послевоенный год (15).

  Тучи комаров и мух доводили до бешенства и скотину, и людей. "С начала июня месяца уже начинают появляться миллиардами комары, от которых нигде нельзя укрыться; ни в доме, ни на степи; разве только в холщовом пологе, да и здесь своим зудением они не дают покоя и ищут скважины где бы пробраться вовнутрь. Как ни закутывать подполья полога, нельзя избежать, чтобы за ночь не накормить кровью сотни комаров. На степи в тихую ночь без полога рабочему люду комары не давали и на час отдохнуть после дневных трудов" – отмечал Фоменко (15, с. 122). Не меньше было и мух. Как свидетельствовали современники: "С первой половины июня месяца хаты были полны мух <...>. Ими покрывались все столбы, лавки, стены и потолки в хатах, сенцах и других помещениях» (15, с. 123).

  В 1892 году Кубанская область была охвачена эпидемией холеры, вплотную подступившей к городу. Особенно богатую дань она собрала на его окраинах: Дубинке и Покровке. В память этого события благодарным казачеством был воздвигнут храм в честь Ильи-Пророка (17, с. 202).

  На формирование и развитие народных медицинских знаний кубанских казаков, как уже отмечалось, оказывали влияние географические, природные условия, климат и окружающая среда (физическая и социальная). Процесс формирования народной медицины у кубанских казаков был направлен на развитие адаптационно-адаптирующей деятельности человека. Исходя из специфики новых условий проживания, казаки приспосабливались к новым природным условиям, используя и совершенствуя опыт народных знаний метропольных территорий и создавая, тем самым, оригинальную этномедицинскую традицию.

  Если же говорить о влиянии на этномедицину кубанских казаков традиции врачевания горских народов Северо-Западного Кавказа, то влияние это, крайне преувеличенное отдельными исследователями, на этнографических материалах практически не прослеживается.

  Самое широкое распространение в народной медицине получило использование лекарственных растений, так как состав лекарственного сырья на Кубани отличался большим видовым разнообразием. По свидетельству Д.В.Дашкова, которое относится к началу XIX века, «народ имеет большое отвращение от лекарств и кроме некоторых трав ничего не употребляет» (18).

  Как и на Украине, широкое распространение получили культивируемые растения (мята перечная, календула, шалфей и др.). В Закубанье широко использовались для лечения соки, ягоды, смолы деревьев, бактерицидные и витаминозные растения, что характерно для традиционной русской медицины (19,с. 42).

  Дореволюционные авторы (ученые, учителя, священнослужители, офицеры, путешественники), оставившие описания казачьего быта и природы Кубани, указывали на наличие «минеральных богатств» в крае, показателем чего, в частности, служило разнообразие геологических пород. Кубанский историкФ.А.Щербина, давший подробное описание природных условий Кубанской области, отмечал, что здесь были обнаружены месторождения железной руды, серебра, свинца, железняка, ртути, каменного угля, глины, мрамора, мергеля, нефти, озокерита, гипса, соды и других полезных ископаемых. множество источников целебных вод, лечебных грязей (8, с. 25 – 33).

  На Кубани (особенно на Таманском полуострове) располагается несколько групп соляных озер, которые давали поваренную соль, «служащую предметом добывающей промышленности».

  Население использовало эти природные богатства для хозяйственных нужд, в частности, в строительстве и обустройстве жилища. Так, у берегов Еи, в высыхающих озерцах, собирали беловатый ил, который применялся (в пережженном состоянии) для побелки хат (3, с. 10). Для этой же цели использовали гипс, мергельно-меловую известь, а разноцветные глины и «охроподобные голыши», станичники употребляли вместо краски «для украшения печек и жилищ, расписывая их полосками». Хорошим строительным материалом считался известняк (7).

  Почти во всех балках Ейского уезда в жаркие летние месяцы на месте испарившейся воды появлялись иглы соды. На Таманском полуострове кроме поваренной соли, осаждающейся в морских затонах, нефтяных источников, «обильно распространялся гипс», железные и медные колчеданы, глина, пропитанная нефтью (7).

  К особенностям Темрюка и вообще всего Таманского полуострова относятся грязевые вулканы, или по местному названию – блеваки. Подогретые ванны из жидкого ила использовались преимущественно против «застарелого ревматизма мышц и сочлений» и «хронического воспаления надкостной плевы» (20, с. 268).

  Осаживающийся на дне Тузловского соляного озера ил, рыхлый и пушистый, как сажа, содержал в себе целительные «минеральные части, подобно Сакским грязям в Крыму» (3, с. 16).

  Кубанская область изобиловала горячими ключами и минеральными грязями. Самыми лучшими из первых считались Псекупские минеральные воды, находившиеся в Екатеринодарском отделе Кубанской области, близ местечка Горячий Ключ, в 60 верстах к югу от г. Екатеринодара. Они отличаются сильной минерализацией, которая в 5 раз превосходит Пятигорские минеральные воды (21). «До перехода вод к русским черкесы пользовались ими очень просто: каждый вырывал для себя яму в русле ручья и садился в неё по шею» (21). С помощью Псекупских минеральных серно-щелочных вод «с заметным успехом излечивали ревматизм, разного рода язвы, затвердения, опухоли, кожные болезни, венерические болезни, цингу, золотуху» (22).

  Многие целебные источники были известны горцам еще до появления на Кубани славянского населения. Они называли их «родниками живой воды», но многие источники были открыты и самими казаками. Около 140 лет тому назад казачий урядник Ефим Саксаулов вырыл на своей усадьбе колодец. В нем оказалась минеральная вода, которая «шпигала в нос, избавляла человека от изжоги и прекращала колики в животе». Монахи Сопнева монастыря открыли в горах святой родник, избавляющий молящихся Богу от тяжелых недугов (23, с. 5).

  Минеральные источники были обнаружены в районе станицы Шапсугской («солонци»), грязью не без результата лечили ревматизм. В 6 верстах от станицы Ахтырской был открыт источник, где местные жители «устраивают примитивные солнечно-грязевые ванны и лечат ревматизм» (21, с. 3). В юрте станицы Отрадной имеется источник минеральной воды, известный под местным названием «Соленный» (24, с. 83). Минеральные источники были открыты недалеко от станиц Ильской, Дербентской, Ключевой, Дагестанской, Курджипской, Абадзехской, Севастопольской, Баракаевской, Каладжинской, Бесстрашной, Смоленской, Баталпашинской, Сторожевой, хутора Каменномостского (24, с. 43).

  Лучшими грязями считались таманские, темрюкские, баталпашинские, в 14 верстах от Баталпашинска, и ейские, находившиеся в юго-западной части Ейского отдела.

  По словам Ф.А.Щербины, пользование этими грязями производилось самым примитивным образом. «Больные, преимущественно ревматики, в летнюю жаркую пору, при добывании соли, «валяются», по местной терминологии, «в грязи» и «греются» или «сушатся на солнце» (8, с.31).

  Наличие минеральных богатств в крае обуславливало широкое применение для лечения средств минерального происхождения. Так, по свидетельству дореволюционного историка И.Д.Попко, один «внутренно-служащий» казак, много лет страдавший «ломотою в берцовых костях и колючим ревматизмом в подошвах ног» в течение недели был в наряде на соляном озере и все это время босыми ногами бродил по нему. За этот срок болезнь его совсем прошла (3,с. 16).

  Рядом со ст. Чепигинской расположено небольшое озеро, грязями которого монахи Екатерино-Лебяжьей Николаевской Пустыни научились лечить раненых и жителей окрестных станиц. Старожилы станицы и хутора Лебяжьего помнят, что еще в 1919 году – последнем году существования монастыря – монастырские работники приезжали на озеро за грязями (25, с. 38).

  Лекарственные средства минерального происхождения вообще оказывались не столь эффективными , как травы; употребление их нередко таило в себе опасность для жизни больного (26, с. 147). Свидетельства об этом мы находим у дореволюционных описателей быта кубанских казаков. «Употребление сулемы, серной кислоты, селитры, медного купороса и прочих ядовитых веществ, хотя бы в соединении с безвредными веществами, мне кажется, может неблагоприятно отразиться на состоянии организма» – указывал И.Соболь, характеризуя состояние народной медицины в станице Кубанской (27, с. 143). Тем не менее в конце XIX – начале XX вв. эта область народных медицинских знаний играет значительную роль в активной практике станичных знахарей.

  Сравнительный анализ современных этнографических данных, накопленных в ходе полевых исследований, с данными дореволюционного периода позволяют выявить некоторые закономерности региональной традиции в использовании для лечения средств минерального происхождения у кубанских казаков. Список наименований видов минеральных средств, используемых в народной медицине кубанских казаков, значителен, а состав их довольно устойчив во времени.

  Анализ показаний к применению отдельных видов минерального сырья указывает на их различное использование в лечении многих заболеваний. Научное изучение лечебного действия микроэлементов началось только в начале нашего века. В настоящее же время клинически и экспериментально установлено, что многие заболевания внутренних органов человека, например, зависят от содержания в организме микроэлементов. Недостаточность их в пище и воде приводит к нарушению синтеза тех ферментов, для построения которых они необходимы. И одним из основных путей регуляции нарушения баланса микроэлементов при их недостатке является применение различных препаратов (в том числе и минерального происхождения), содержащих эти элементы (18, с.279).

  Лекарственные средства минерального происхождения в народной медицине кубанских казаков могут быть дифференцированы по применению в лечебной практике (с учетом патологических состояний или симптомов болезней, при которых показано применение тех или иных лекарств).

  Можно выделить восемь групп, которые считаются эффективными при различных болезнях и устраняют те или иные симптомы независимо от этиологии.

1. Лекарства, излечивающие заболевания органов пищеварения: нашатырь, медь, сода, соль, сулема, порох, зола, мел.

2. Лекарства, излечивающие кожные болезни; нашатырь, земля, синий камень (медный купорос), железо, зола, порох, сажа, графит, медь, камфара, мел, квасцы, соль, марганец, глина, пыль, деготь, нефть, цинк, янтарь, железный купорос, перламутр.

3. Лекарства, применяющиеся для лечения хирургических заболеваний; известь, сода, соль, глина, нашатырь, медь, камфара, керосин, пыль, тавот (солидол), земля, зола.

4. Лекарства, использующиеся для лечения заболеваний внутренних органов: медь, соль, песок, глина, янтарь, квасцы, керосин.

5. Лекарства, излечивающие инфекционные болезни: керосин, фосфор, нашатырь, камень-галечник, зола, сера, соль, камфара.

6. Лекарства, назначающиеся при венерических болезнях: хрусталь, сулема, синий камень (медный купорос).

7. Средства, рекомендованные для лечения женских болезней: йодистный калий, нашатырь, квасцы.

8. Лекарственные средства, излечивающие сглаз и испуг: железо, соль, зола, олово, свинец, медь.

Таким образом, налицо превалирующее употребление минеральных лекарственных средств для исцеления кожных болезней, наиболее доступных зрительному и осязательному восприятию. Врачебные манипуляции при лечении кожных болезней облегчались поверхностной локализацией и проверка эффективности лечения была вполне наглядной.

  Использование некоторых минеральных средств обусловлено (помимо их рационального терапевтического эффекта) магическими представлениями.

  К примеру, с помощью меди в народной медицине кубанских казаков лечат переломы, сояшницу, испуг, ушибы, ломоту, флюс, лишаи и другие болезни. Медь употребляется вовнутрь. Так, для того чтобы поправиться, пьют воду, настоянную на медных стружках. Аналогично лечат переломы. Медные аппликации применяются при лечении сояшницы, испуга («старый медный пятак»), при ревматизме, а лишай «краснец» лечат прикладыванием «зелени»с медных монет. Находят применение и соли меди (например, медный купорос).

  В настоящее время накоплены сведения и о многостороннем воздействии меди и ее солей на процессы жизнедеятельности животных и растительных организмов.

  По наблюдениям специалистов, аппликация медных пластин, ванны с медным купоросом и другие способы медетерапии эффективны в комплексном лечении радикулитов, плекситов, миозитов и некоторых других заболеваний. Список же заболеваний, при которых нарушается обмен меди, исчисляется десятками (29).

  Однако медь наделялась и сверхъестественными, апотропеическими свойствами. Она, в частности, могла защитить человека от колдуна. Считалось даже, что убить колдуна, можно было лишь медной пулей («этих людей никакая пуля не берет») или дотронувшись до него раскаленной на огне медью. Охранительные свойства меди отражены в заговорах: «...покроется раб Божий (имярек) медным котлом и медным небом, отычится частыми звездами, подвяжется зарею... никому раба Божия (имярек) не осудить" (29).

  Таким образом, использование некоторых лекарственных средств имеет под собой архаичные мировоззренческие истоки, что в сочетании с вполне рациональными представлениями об их лекарственных свойствах обеспечивает сохранение и передачу древних рецептов.

  Исходя из вышеизложенных фактов, мы можем с определенностью утверждать, что народно-медицинская традиция кубанских казаков – традиция живая, функционирующая, простое поддержание её в меняющемся ходе времени, а тем более перенесение в совершенно новые условия требовало творческих усилий, сметливости, народной мудрости. Именно отпечаток всех этих качеств и лежит на этномедицине кубанского казачества (в том числе и в области использования минеральных средств), которая сложилась и развивалась в рамках народно-медицинских знаний славянских народов, в ней отразились особенности русско-украинского этнокультурного симбиоза, характерного в целом для этнической культуры кубанского казачества – самобытной этнической общности, сформировавшейся к началу XX века на Северо-Западном Кавказе. В основе же специфики этномедицины кубанского казачества лежат природные особенности Кубани.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Сергеев-Ценский С. Кубанские казаки // Кубань родная. Краснодар, 1951.

2. Ган К.Ф. Труды Р.Ф. фон-Эркерта // Известия Кавказского отдела императорского географического общества. Т. 14. № 2. Тифлис, 1901.

3. Попко И.Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. СПб, 1858.

4. Воронов Н.И. Дорожные заметки на разных путях Южной России // Юго-Полис. 1993. № 2.

5. Никита Иванович Вишневецкий. Исторические воспоминания. Краснодар, 1995.

6. Майгур В. И. Станица Шкуринская: Географическое и статистическое описание с планом юрта и станицы // Кубанский сборник на 1913 год. Екатеринодар, 1913.

7. Кубанские войсковые ведомости (КВВ). 1868. № 3.

8. Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Т. 2. Екатеринодар, 1913.

9. Журнал министерства внутренних дел. 1836. № 20.

10. Дроздовский В.В. Краснодар в прошлом // Научный сборник. Киев, 1931 (на укр. яз.).

11. Кубанские областные ведомости. 1899. № 186.

12. Ланд Ф.Ф. Движение населения в городе Темрюке // Кубанский сборник. Т. 1. Екатеринодар, 1883.

13. Стефанов Т. Город Ейск: статистико-этнографическое описание // Кубанский сборник. Т. 1. Екатеринодар, 1883.

14. Торен М.Д. Русская народная медицина и психотерапия. СПб, 1996.

15. Краснодарские известия. 1995. 20 янв.

16. Фоменко А.С. Фоменко, его потомки и бытовая их жизнь. Екатеринодар, 1883.

17. Семенцов М. В. Элементы православия в народной медицине кубанских казаков (кон. XIX – нач. XX вв.) // Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Северо-Западного Кавказа за 2000 год. Дикаревские чтения (7). Материалы региональной научной конференции. Краснодар, 2001.

18. Российский государственный исторический архив. Ф. 1630. Ед. хр. 171. Оп. 1.

19. Криница. 1990. № 1.

20. Арканников Ф. Город Темрюк // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОМПК). Вып. 4. Тифлис, 1884.

21. Косинов И.Ф. Псекупские минеральные воды и их окрестности // Кубанский сборник. Т. 7. Екатеринодар, 1901.

22. КВВ. 1870. № 5.

23. Филиппенко И. Хадыженские минеральные воды. Краснодар, 1958.

24. Юшкин. Минеральные воды на станичных землях // Горные богатства Кубанской области. Вып. 2. Екатеринодар, 1912.

25. Семенцов М.В. Минеральные лекарственные средства в народной медицине кубанских казаков // Новые материалы по этнографии кубанских казаков. Краснодар, 1993.

26. Товпекин. Болезни и врачебные средства в станице Бекешевской Кубанской области // СМОМПК. Вып. 16. Тифлис, 1893.

27. Соболь И. Заметки о болезнях, замечаемых в станице Кубанской и о местных средствах против них // СМОМПК. Вып. 16. Тифлис, 1893.

28. Ноздрюхина Л.Р., Гринкевич Л.И. Нарушение микроэлементного обмена и пути его коррекции. М., 1980.

29. Медицинская газета. 1988. 17 января.

Семенцов М.В.

старший научный сотрудник Государственного научно-творческого учреждения Краснодарского края «Кубанский казачий хор»

350063, г. Краснодар, ул. Красная, 5 ГНТУ «Кубанский казачий хор», НИЦ ТК, каб. 3

статья взята с сайта www.voysko.ru

* Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ в рамках проекта 01-01-38008 а/Ю

Дикаревские чтения 2002 год.